1. Отказ в принудительном исполнении решения иностранного суда допускается в случае, если:
1) решение по праву страны, на территории которой оно принято, не вступило в законную силу или не подлежит исполнению;
2) сторона, против которой принято решение, была лишена возможности принять участие в процессе вследствие того, что ей не было своевременно и надлежащим образом вручено извещение о времени и месте рассмотрения дела;
3) рассмотрение дела относится к исключительной подсудности судов в Российской Федерации;
4) имеется вступившее в законную силу решение суда в Российской Федерации, принятое по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, или в производстве суда в Российской Федерации имеется дело, возбужденное по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям до возбуждения дела в иностранном суде;
5) исполнение решения может нанести ущерб суверенитету Российской Федерации или угрожает безопасности Российской Федерации либо противоречит публичному порядку Российской Федерации;
6) истек срок предъявления решения к принудительному исполнению и этот срок не восстановлен судом в Российской Федерации по ходатайству взыскателя.
2. Если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации, по основаниям, предусмотренным пунктами 3 - 6 части первой настоящей статьи, в удовлетворении ходатайства о принудительном исполнении решения иностранного суда может быть отказано судом также в случае, если лицо, против которого вынесено решение иностранного суда, не ссылается на указанные основания.
3. Копии определения суда, вынесенного в соответствии с частью четвертой статьи 411 настоящего Кодекса, направляются судом взыскателю и должнику в течение трех дней со дня вынесения определения суда. Определение суда по делу о приведении в исполнение решения иностранного суда может быть обжаловано в вышестоящий суд в порядке и в сроки, которые установлены настоящим Кодексом.
Комментарии к ст. 412 Гражданского процессуального кодекса
Общий обзор оснований отказов в принудительном исполнении решений судов других государств на территории России позволяет сформулировать некоторые предварительные выводы и замечания. Но они не распространяются стандартно и безоговорочно на все пункты комментируемой статьи, поскольку каждому из них присущи индивидуальные черты.
Следует особо подчеркнуть, что обозначенные и другие возможные мотивы отказов в исполнении иностранных решений имеют своей направленностью обычно лишь констатацию внешних процедурных нарушений, но не затрагивают существа конфликтов, обоснованности и законности зарубежных правоприменительных актов. Все же это базовое положение небезгранично, отступления не исключены. Например, без анализа примененного судом материального закона невозможно обнаружить несоответствие вынесенного решения публичному порядку Российской Федерации, а без анализа содержания решения — возникновение опасности при его реализации ущербу суверенитета и угрозы безопасности нашей страны.
Нормы ст. 411 ГПК РФ обязанность представления безупречно оформленных материалов, позволяющих российскому суду начать процедуру допустимости исполнения иностранного решения, возлагают на взыскателя. Напротив, при определении возможности применения положений ст. 412 ГПК РФ на первый план выдвигается фигура должника, если он намерен возражать против такого исполнения. При этом возрастает диапазон активности суда, и не только при оценке серьезности возражений, но также в смысле действий при определенных обстоятельствах по своей инициативе независимо и даже вопреки ходатайствам и аргументам сторон. Есть основания считать, что в производстве и процедурах по гражданским делам с участием иностранных лиц имеет место некоторая корректировка действия принципов состязательности и диспозитивности.
И, наконец, еще одно пояснение, касающееся структуры комментирования ч. 1 ст. 412 ГПК РФ. Она состоит из семи пунктов, но в ряде из них объединены разнородные по их юридической значимости мотивы отказа дозволить исполнение решения суда другого государства. Эти мотивы, исходя из удобства их применения на практике, рационально анализировать раздельно.
Иностранное решение не подлежит в РФ принудительному исполнению, если оно согласно праву страны суда еще не вступило в законную силу (п. 1 ч. 1 ст. 412 ГПК РФ). Сопоставление этого правила с предписанием о необходимости удостоверения приобретения решением такого качества официальным документом порождает вопрос, не имеющий до конца ясного ответа. Если взыскатель указанный документ не представил, российский суд не принимает ходатайства или не продолжает его рассмотрение, но не вправе отказывать заявителю по существу просьбы.
Официальный документ может быть добавлен позднее, а решение разъяснено вынесшим его судом, и производство будет развиваться нормально. Конечно, должник сохраняет возможность оспаривать упомянутый документ ссылками на выдачу его некомпетентным учреждением, подписание неуправомоченным чиновником, неприменение обязательного для данного случая варианта легализации (см. комментарий к ст. 408 ГПК РФ). Не исключены и другие мотивы, но во всех случаях первичное бремя утверждения и доказывания очевидно несет должник.
Решение зарубежного суда не может быть принудительно реализовано в России, когда по праву страны вынесшего его суда оно вообще не подлежит исполнению (п. 1 ч. 1 ст. 412 ГПК РФ). Можно предположительно к числу таковых отнести правоприменительные акты об удовлетворении исков о признании или преобразовательных, не нуждающихся ни в какой регистрации. Однако разнообразие национальных правовых систем, наличие в каждой из них своих, иногда довольно оригинальных особенностей производства по отдельным категориям гражданских дел не позволяют уверенно утверждать, что круг таких случаев не может быть расширен. Недопустимость исполнения подобного рода актов на территории Российской Федерации обязан обосновать должник, основывая свое возражение аргументами юридического характера. При возникновении между сторонами спора по данному вопросу и наличии у российского суда сомнений вполне логично, исходя из категорий правовой аналогии, использовать приемы установления содержания норм иностранного права.
Содержание п. 3 ч. 1 ст. 412 ГПК РФ очевидно и в детальном комментировании не нуждается. Постановления зарубежных органов правосудия по гражданским делам, отнесенные ст. ст. 30 и 403 ГПК РФ к исключительной компетенции российских судов, на территории России никакой юридической силы не имеют и, естественно, исполнению не подлежат. Наш суд, не принимая во внимание, не ожидая и не заслушивая аргументов сторон, по своей инициативе, ничем, кроме закона, не скованной, выносит определение об отказе в исполнении иностранного решения.
Две несовпадающие друг с другом процессуальные ситуации объединены в п. 4 ч. 1 ст. 412 ГПК РФ. Правда, у них есть одна общая черта: и уже завершенное, и еще длящееся гражданское дело одинаково компетентны рассматривать и суд российский, и суд иностранного государства, т.е. в данном случае речь идет о разновидности подсудности альтернативного характера (ст. ст. 29 и 402 ГПК РФ). Подсудность исключительная таких вариантов не допускает.
Итак, акт иностранного суда по существу конфликта не подлежит принудительной реализации в России, если по тождественному спору вынесено и приобрело качество законной силы решение нашего органа правосудия. Юридическое основание отклонения соответствующего ходатайства взыскателя, причем отклонения окончательного, предусмотрено абз. 3 ст. 220 ГПК РФ и завершается прекращением производства по делу.
Нужно констатировать, что строго грамматическое толкование текстов п. 3 ч. 1 ст. 412 и ч. 1 ст. 406 ГПК РФ позволяет обнаружить, что между ними есть определенное противоречие. Но это противоречие разрешается в пользу и в интересах российской юстиции.
Принудительное исполнение решения зарубежного суда, причем даже вступившего в законную силу, исключено, если российским судом еще не завершен процесс по тождественному иску при условии, что он возник до начала производства в суде другого государства (п. 4 ч. 1 ст. 412 ГПК РФ). Но основания отказа и его правовые последствия должны быть иными по сравнению с изложенными в предыдущем пункте комментария.
Различие вытекает из того, что возможно окончание разбирательства в российском суде дела без вынесения окончательного решения по существу спорного вопроса. С учетом этого варианта юридически вполне приемлемо оставить ходатайство взыскателя, выигравшего дело в зарубежном суде, без рассмотрения со ссылкой на абз. 5 ст. 222 ГПК РФ и с разъяснением о сохранении за ним права повторно подать тождественное заявление, если и когда процесс в российском суде закончится безрезультатно.
Основания отказа в принудительном исполнении решения иностранного суда на российской земле, предусмотренные п. 5 ч. 1 ст. 412 ГПК РФ, наиболее сложны для хотя бы достаточно определенного раскрытия их содержания и применения на практике. Обозначены три положения, императивно запрещающие исполнение: возможность нанесения ущерба суверенитету Российской Федерации, угроза безопасности Российской Федерации, противоречие публичному порядку Российской Федерации. Причем имеются в виду не процессуальные погрешности, хотя и они подлежат учету, а главным образом материально-правовые аспекты акта зарубежного суда.
Объемы и юридические границы, в рамках которых действуют запретительные формулы, явно недостаточно и поверхностно исследованы отечественной юриспруденцией. Авторы научных работ, учебников, комментариев, предпринимающие попытки расшифровать эти формулы, более или менее многословно, но тоже общим образом рассуждают о категориях суверенитета и безопасности государства, публичном порядке внешнего и внутреннего типа.
Для стабилизации практики применения предписаний п. 5 ч. 1 ст. 412 ГПК РФ крайне желательно, чтобы Верховный Суд РФ принял специальное постановление, используя полномочие, предоставленное ему ст. 126 Конституции Российской Федерации. Это тем более необходимо в связи с расширением контактов между органами правосудия различных государств.
О сроке предъявления к исполнению иностранного судебного решения и допустимости восстановления срока, пропущенного по уважительным причинам, см. комментарий к ч. 3 ст. 409 ГПК РФ.
